Период времени в один год между провалом немецкого летнего наступления в июле 1943 года и разгромом немецкой группы армий «Центр» в июне 1944 года относится к числу тех глав Второй мировой войны, которым уделяется мало внимания. Возможно, это связано с поразительными диспропорциями, оказавшими влияние на этот период войны на Восточном фронте. Бесславному немецкому отступлению можно противопоставить славные победы Красной Армии, потери которой, несмотря на подавляющее преимущество, были в пять или даже в 10 раз больше, чем у противоположной стороны.

«Красная Армия все еще продолжала воевать, используя явно неэффективные методы, но ей помогало то, что она имела возможность бросать в бой огромные массы людей и таким образом, несмотря на собственные потери, подавлять противника», - так объясняет этот феномен историк Карл-Хайнц Фризер (Karl-Heinz Frieser). Тем не менее, в то время речь шла о «противоборстве, которое по своей интенсивности превосходило сражения первой мировой войны».

Чудовищность боевых действий того периода нашла свое отражение в документах 7-й пехотной дивизии Вермахта, большая часть которых сохранилась в Военном архиве расположенного во Фрайбурге Федерального архива. Это крупное соединение, принадлежавшее к элитным частям вермахта с богатыми традициями, после тяжелых потерь в 1942 году было вновь доукомплектовано личным составом и вооружением. После этого 7-я пехотная дивизия принимала участие в операции «Цитадель» под Курском, а затем была задействована в ходе тяжелых оборонительных боев под Орлом. После этого она продолжила отступление на запад, которое, за исключением северного участка фронта, стало основным направлением движения вермахта.

Парк грузовых автомобилей 7-й пехотной дивизии был порядком изношен, и поэтому снабжение все больше осуществлялось с использованием гужевого транспорта. Из-за непрекращавшихся боев потери среди животных были очень большими. Водители немногих остававшихся на ходу автомобилей вынуждены были проводить за рулем по 17 часов в день, сообщал дивизионный квартирмейстер. Хотя «масштабные мероприятия по эвакуации» позволяли иметь достаточное количество продовольствия, ощущалась нехватка боеприпасов, артиллерии и противотанковых вооружений.

Солдаты «страдали от недосыпания, они были обессилены, неухожены - при нехватке вооружений они должны были принимать участие в тяжелых боях», - подчеркивается в докладе. Потери среди фронтовых офицеров и опытных унтер-офицеров снижали боеспособность дивизии, чему способствовал также «сильно снизившийся уровень подготовки» немногочисленного резерва.

Чтобы иметь укомплектованные и боеспособные части, были отдан приказ предпринять «самые активные меры по поиску призывников». Но это означало, что взводы и батальоны в результате представляли собой всего лишь «разношерстные подразделения», в которые входили солдаты, «почти не умевшие обращаться со своим оружием и частично вооруженные советским трофейным оружием».

Два приказа относительно положения дел в области вооружений говорят сами за себя: «Трофейные боеприпасы так же ценны, как и трофейное оружие, и поэтому с ними надо бережно обращаться», - подчеркивается в одном из приказов. В другом приказе солдат призывают к тому, чтобы они не использовали каски убитых солдат для украшения их могил. Каски, подчеркивается в приказе, являются «ценным сырьевым материалом», который следует направлять на «пункты сбора металлолома».

Гигантские потери Красной Армии

И общее положение было столь же сложным, о чем свидетельствуют некоторые детали: к концу августа 1943 года Вермахт потерял в районе Курска 170 тысяч солдат, 760 танков и 524 самолета. Потери Красной Армии в тот же период составили 1,68 миллиона солдат, 6 тысяч танков и 4 200 самолетов.

Тем не менее в состав советских вооруженных сил к концу года входили уже 163 стрелковых и 220 танковых соединений, а численный состав увеличился до 6 миллионов человек. Несмотря на потери в районе Курска, Красная Армия, по данным разведывательного отдела Иностранные армии Востока (Fremde Heere Ost), в октябре 1943 года располагала почти 10 тысячами танков. Что касается самолетов, то аналитики Вермахта не обнаружили никаких «существенных сокращений их общего количества». К этому следует добавить значительные поставки по ленд-лизу из Соединенных Штатов.

В то время как советская военная промышленность продолжала наращивать свой потенциал, немецкий рейх испытывал в этом отношении определенные сложности. Производство вооружений было увеличено, однако никто не надеялся на то, что Германия сможет выиграть соревнование в этой области с союзниками по антигитлеровской коалиции. Вопреки «громогласным заявлениям относительно «тотальной войны», все усилия, направленные на создание ориентированной на потребности фронта системы «эксплуатации людей», оказались в той или иной мере неудачными, - отмечает историк Бернд Вегнер (Bernd Wegner) в многотомном труде под названием «Немецкий рейх и Вторая мировая война» (Das Deutsche Reich und der Zweite Weltkrieg).

20 километров на одну дивизию

После высадки союзников на Сицилии и в ожидании вторжения во Франции многочисленные и хорошо оснащенные танковые дивизии были переведены на запад, и на самом главном фронте войны из почти 4 миллионов (при общей численности в 6,8 миллиона человек) оставалось всего лишь 2,6 миллиона солдат. Это означало, что одна дивизия в то время вынуждена была защищать линию фронта протяженностью около 20 километров, хотя численный ее состав временами не превышал уровня батальона. Для сравнения: в июле 1918 года на Западном фронте на одну дивизию приходилось не более 3,5 километра линии фронта.

Обессиленные в физическом и моральном отношении соединения Восточного фронта отступали на запад. С заметной регулярностью они вынуждены были занимать все новые, плохо подготовленные позиции, которые Красная Армия, несмотря на все недостатки в тактике, в течение короткого периода времени разрушала. Для подобного попятного движения действовали, к примеру, такие приказы: «На достигнутых линиях сопротивления следует перейти к решительным оборонительным действиям»; «следует исходить из возможности дальнейшего перемещения на запад и новых наступлений врага».

Когда 7-я пехотная дивизия достигла, наконец, берегов Днепра, она представляла собой «всего лишь тень былого гордого блеска». В ее составе оставались обескровленные батальоны, ее статус был понижен до уровня «боевой группы», не исключалось и ее полное расформирование. Для того, чтобы получить возможность направить больше солдат на фронт, и без того малочисленные снабженческие части были радикальным образом сокращены. Что касается Сталина и его генералов, то они, напротив, понимали, что теперь они в состоянии разгромить немцев. (отсюда)