Сколько еще малоизвестных эпизодов нашей истории хранит непрочная людская память. Все ли мы успели узнать, записать, запомнить! Ну вот, например, знаете ли вы, кто такой Борис Михайлович Мапинин или Сергей Александрович Базилевский!.. Не смущайтесь — утвердительно ответить на вопрос смогут очень немногие люди. А ведь это были фигуры на нашем флоте примерно такого масштаба, как С. П. Королев или В. П. Мишин в космонавтике. Б. М. Малинин — главный конструктор многих типов советских подлодок, а С. А. Базилевский — его правая рука, ближайший помощник и заместитель.

Мы рады познакомить читателей с одной наверняка мало кому известной страницей нашей военно-технической истории.

В наследство от старой России молодому советскому флоту достались лишь субмарины типа «Барс». В начале прошлого века они еще были, как говорится, на уровне. Но вскоре после мировой войны зарубежные подлодки превосходили их по всем статьям: по водоизмещению и мощности, числу торпедных аппаратов, скорости, дальности и автономности плавания...

Субмарина типа «Барс»

Страна едва начала оправляться после военной разрухи. Опыт проектирования подводных судов практически был утерян.

Что делать? Купить за границей пару подлодок и скопировать? Но, во-первых, кто продаст Стране Советов новейшее вооружение? А во-вторых, пока будешь копировать, налаживать производство, за рубежом создадут новые, еще более совершенные образцы. Ждать да догонять, как известно, занятие хуже некуда.

Молодые советские «спецы», едва освоившие азы кораблестроения, решили положиться на собственные головы и руки. Конечно, самонадеянны они были, пожалуй, даже чересчур. Но, как говорится, смелость города берет. Уже в 1920-х годах им удалось создать подлодку типа «Декабрист», которая по своим параметрам в 1,5—2,5 раза превосходила аналогичные показатели «Барса» и вплотную подошла к лучшим мировым образцам подводного флота того времени. Вот только один штрих: «Декабрист», не всплывая, мог преодолеть расстояние от Лужской губы до устья Финского залива. Такой дальностью не могла похвалиться ни одна лодка в мире вплоть до окончания Великой Отечественной войны. А ведь тогда, напомним, шли лишь 20-е годы.

Первенец советского подводного флота - лодка серии «Декабрист»

Впрочем, не будем думать, что путь наших героев к успеху был таким уж безоблачным... Послушаем рассказ С. А. Базилевского.

С. А. Базилевский

— Дров при проектировании мы наломали, конечно, немало — опыта ведь не было никакого. Большинство ошибок исправлялось своевременно и, как говорится, обходилось нам малой кровью. Но и крупных промашек оказалось достаточно...

В мае 1930 года начались испытания первой опытной лодки. При пробном погружении она дала крен. Всплыли — проверили все системы, снова погрузились... Нет, крен не исчез. Испытания были приостановлены, прибывшая комиссия стала выяснять причину неудачи.

«Вредителей» нашли быстро: начальник КБ Б. М. Малинин, его заместитель С. А. Базилевский, а заодно и ведущий инженер проекта Э. Э. Кригер были арестованы и препровождены в подвалы особняка на Шпалерской (ныне ул. Войкова), где размещалось ленинградское отделение НКВД. Но поскольку выправить крен комиссия сама так и не сумела, сделать это поручили... той же троице. Под конвоем их возили в заводское КБ, в камерах поставили по кульману, разрешили пользоваться технической литературой. А чтобы работа шла интенсивнее, постоянно напоминали врагам народа», что грозит в случае неуспеха: «Десять лет строгого режима без права переписки...»

Б. М. Малинин

Положение осложнялось тем, что, не дожидаясь конца испытаний, правительство распорядилось заложить на стапелях целый подводный флот: 19 лодок — шесть типа «Декабрист», остальные — типа «Ленинец», «Правда», «Щука». В общей сложности на это было потрачено более 100 млн. рублей.

Подводная лодка серии «Ленинец»

Подводная лодка серии «Правда»

Подводная лодка серии «Щука»

На смену одной комиссии являлась другая, третья... Научные и прочие споры длились уже полгода, было предложено несколько вариантов переделки — один другого дороже. И никому не хватало смелости сказать: «Надо делать вот так».

Риск взял на себя С. А. Базилевский. Сидя в одиночке, он сумел понять, в чем корень зла, теоретически рассчитал, как исправить ошибку. Тетрадь с расчетами сотрудники НКВД передали на анализ профессорам П. Ф. Попковичу и Ю. А. Шимановскому. Был привлечен к экспертизе и академик А. Н. Крылов. Заключение было единодушным: «Надо попробовать! Похоже, в идее есть рациональное зерно...»

Профессор П. Ф. Попковичу

Академик А. Н. Крылов

Попробовали. Все оказалось так, как рассчитал Базилевский. Авторитет его резко возрос в глазах многих корабелов. Но вы думаете, его освободили? Нет. Видно, посчитали, что в заключении Сергею Александровичу и его товарищам лучше думается, ничто и никто не отвлекает от работы. И они пробыли в тюрьме еще два долгих года, доводя «до ума» другие модификации подлодок.

«Терапия НКВД», наверное, многих бы отучила от занятия научной и инженерной деятельностью. Но Сергею Александровичу пережитого как будто оказалось мало. Очутившись на свободе, он в 1935 году предлагает проект подлодки... с единым двигателем.

Между тем Сергей Александрович решил модернизировать идею другого российского первопроходца, офицера-подводника М. Никольского. Установка Никольского примечательна тем, что на ней впервые в мировой практике, еще до начала первой мировой войны, был опробован замкнутый цикл регенерации выхлопных газов. Из баллонов в цилиндры двигателя подавался чистый кислород, выхлопные газы на выходе очищались, в них снова добавлялся кислород, и цикл повторялся.

Правда, батарея баллонов занимала ничуть не меньше места, чем аккумуляторы. А пожарная опасность, пожалуй, была еще большей.

Но Сергей Александрович был уверен: «Идея хорошая. Только вот техника в то время была не на уровне». Он предложил держать в лодке не сжатый кислород, а жидкий. И получать его из воздуха во время надводного плавания при помощи малогабаритной кислородной станции, установленной здесь же, на борту.

На сей раз судьба была благосклоннее к изобретателю. Двигатель под кодовым названием «Редо» был обкатан на заводском стенде и 5 августа 1938 года установлен на подлодке типа «М». До начала Великой Отечественной войны она сделала несколько испытательных выходов в море.

Война помешала довести испытания до конца. Лишь после ее окончания в нашей стране была построена серия лодок с единым двигателем. О них мало известно, потому что в служебной документации того времени все сведения об этих лодках значились под грифом «ССС» (совершенно сверхсекретно!).

Правда, век этих лодок оказался недолог. На смену им пришли атомные. Однако С. А. Базилевский был уверен, что двигатель «Редо» не забыт окончательно: «Аварии атомных субмарин последнего времени показывают, что единая энергетическая установка обычного типа намного экологичней!..»

Главный конструктор и начальник КБ завода всю войну ремонтировал корабли Балтфлота, принимал участие в создании барж-паромов, ходивших через Ладогу, проектировал тральщики для мелководного Финского залива... Обычная работа, если забыть о сотнях бомб и снарядов, падавших каждый день на осажденный город, о холоде и голоде, о сумасшедших темпах — одну баржу собирали за 6 дней, в то время как до войны на это уходило 3—4 месяца.

А после Победы С. А. Базипевский снова вернулся к своим подводным лодкам. Проектировал и строил их до 1969 года, пока не вышел на пенсию...

Автор П. Веселов

Отсюда